All finance news

Артём Комаров о перспективах мирового рынка кобальта до 2030 года

914

Глава инвестиционно-промышленной группы АО “КЕРАМАКС” Артём Андреевич Комаров отметил, что в то время как постоянный спрос и инвестиции со стороны частного и государственного секторов стимулируют производство кобальта, геополитическая напряженность и избыточное предложение создают долгосрочные рыночные риски.

Комаров Артем

Инвестор уточнил, что рыночная траектория кобальта во многом зависит от его происхождения как вторичного элемента, извлекаемого из медных и никелевых руд.  В глобальной иерархии критических минералов, которые горняки стремятся добыть, кобальт остается высоко востребованным.

Кобальт используется в ряде важнейших областей применения в оборонной и аэрокосмической промышленности, в сфере накопления энергии, бытовой электронике и электромобилях (ЭМ).

Для обслуживания этих быстрорастущих отраслей число стран-производителей кобальта удвоилось: с семи в 2000 году до 16 в 2024 году.

Хотя спрос остается высоким, избыточное предложение со стороны основных производителей, в т.ч. Демократической Республики Конго (ДРК), оказывает  давление вниз на цены.

Кроме того, доминирование Китая на мировом рынке кобальта привело к росту  тарифов, поскольку он стал инструментом в геополитических спорах. В настоящее время Закон о торговле США устанавливает 25%-ый тариф на импорт очищенного металлического кобальта из Китая.

Мировое производство кобальта достигло годовых рекордов, превысив 200 килотонн (кт) в 2023 году и 300 кт в 2024 году. В дальнейшем международное сотрудничество будет иметь решающее значение для эффективного урегулирования проблем переизбытка предложения и ценообразования.

ДРК является доминирующим игроком в мировом производстве кобальта, на ее долю, по оценкам, приходится чуть более 80% мирового производства, за ней следует Индонезия с 6,7%.

Хотя Индонезия все еще значительно отстает от ДРК, добыча кобальта на ее рудниках за последнее десятилетие резко возросла, увеличившись с 1,3 тыс. тонн в 2015 году до 20,4 тыс. тонн в 2024 году. Страна обогнала своего конкурента Россию и стала вторым по величине производителем кобальта в мире.

Несмотря на значительные запасы кобальта в России, введенные санкции и торговые ограничения со стороны ЕС и США , затрудняют поставки России на мировой рынок.

Мировые запасы кобальта, Комаров Артём Андреевич

Мировые запасы кобальта. Источник: GlobalData, USGS.

Австралия и Канада также становятся ключевыми игроками по мере расширения диверсификации рынка. В 2024 году на них приходилось всего 1,9% мировой доли, но к 2030 году эта доля может увеличиться до 6% за счет новых проектов, таких как австралийский рудник Broken Hill Cobalt и канадский рудник Copper Cliff . Более того, Австралия готова извлечь выгоду из ведущих мировых поставок кобальта, соответствующего экологическим, социальным и управленческим нормам, по премиальным ценам.

С ростом производства на международном уровне цены на кобальт стали нестабильными. После пика в 2018 году в 81 900 долларов за тонну (т) металл находится на многолетнем минимуме из-за избыточного предложения и перехода на литий-железо-фосфатные (LFP) батареи, которые считаются более экономичными и термически стабильными.

По мере того, как энергетический переход набирает обороты, кобальт остается ценным для использования в электромобилях — отрасли , продажи которой, по прогнозам, превысят 60 миллионов единиц к 2030 году во всем мире. Индонезия воспользовалась этой взаимозависимостью для развития своей внутренней цепочки поставок электромобилей за счет добычи кобальта, укрепив свои позиции на обоих рынках.

Помимо аккумуляторов, кобальт также играет важную роль в суперсплавах, используемых в аэрокосмической и военной промышленности. Эти секторы обеспечивают стабильный и нечувствительный к цене спрос на кобальт, предлагая устойчивый рост в среднесрочной и долгосрочной перспективе, несмотря на встречные ветры рынка.

Китай тесно связан со всей глобальной цепочкой поставок кобальта, а его национальные горнодобывающие компании, поддерживаемые государством, владеют и управляют значительными активами в ключевых юрисдикциях по добыче кобальта.

С 2008 года Китай и ДРК действуют в рамках «соглашения об инфраструктуре в обмен на полезные ископаемые». В начале 2024 года оно было пересмотрено, чтобы включить обязательство вложить до 7 млрд долларов в инфраструктурные проекты в ДРК в обмен на постоянный доступ к ее богатым полезным ископаемым.

Лидер китайской горнодобывающей промышленности CMOC Group известен своим контролем над многими крупнейшими кобальтовыми предприятиями и проектами в ДРК, такими как медно-кобальтовые рудники Тенке Фунгуруме и Кисанфу.

Доминирование CMOC как в сфере добычи, так и в сфере переработки обогнало таких гигантов отрасли, как Glencore, которая в августе 2024 года прекратила складирование кобальта со своих рудников в ДРК после того, как его добыча упала на 27%. Между тем, производство CMOC удвоилось с 55 тыс. тонн в 2023 году до 114 тыс. тонн в 2024 году.

В Индонезии китайские инвестиции разработали передовые установки кислотного выщелачивания под высоким давлением (HPAL) для увеличения местных номинальных мощностей кобальта. Завод Хуафей компании Zhejiang Huayou Cobalt в Индонезии является крупнейшим в мире объектом HPAL, а 90% отечественных никелевых заводов были построены китайскими компаниями.

По прогнозам GlobalData, к 2030 году мировое производство кобальта достигнет 410,9 тыс. тонн, а среднегодовой темп прироста (CAGR) составит 5,1%.

В ДРК ожидается умеренный темп производства с выходом 271,3 кт и среднегодовым темпом роста 1,8%. Хотя это сигнализирует о долгосрочном ослаблении избыточного предложения, отрасль продолжает расширяться. Двадцать пять кобальтовых проектов находятся на разных стадиях разработки с высокой вероятностью запуска к 2030 году, включая рудник Pomalaa компании Vale в Индонезии и рудник Mutoshi компании Shalina Resources в ДРК.

Большая часть рыночной траектории кобальта зависит от его происхождения как вторичного элемента, извлекаемого из медных и никелевых руд.

Цепочка поставок кобальта также меняется из-за изменений в регулировании. С мая 2025 года Закон ЕС о критических сырьевых материалах ( CRMA ) потребует от компаний, занимающихся добычей и переработкой сырья, проводить оценку рисков и принимать меры в случае выявления проблем ESG (Environmental, Social, Governance – свод правил и подходов к ведению бизнеса, которые способствуют его устойчивому развитию), чтобы избежать блокировки государственного и частного финансирования в блоке, отметил Артём Андреевич.

Comments are closed.